Зал заседаний Европарламента в Брюсселе. Заседания идут одновременно на 24 языках.
Николай Андреев
4 и 5 ноября депутат Европарламента Яна Тоом организовала ознакомительную поездку в Брюссель, в которой участвовал и журналист “ВП”. О рабочей части визита мы уже писали, теперь же – неформальные заметки путешественника о столице Европейского Союза и о Европарламенте.
Пятый с половиной этаж
Европарламент – гигантский муравейник, где работает 751 депутат, штат помощников, переводчиков, и ежедневно бывает множество делегаций. Особенно этот масштаб заметен… в столовой, где мы застали, пожалуй, не меньше тысячи одновременно обедающих людей.
В этой толпе людей в галстуках приходит какое-то простое житейской понимание, почему ЕС – такая забюрократизированная структура. Кстати, именно местной бюрократии было посвящено большинство шуток, которые мы слышали во время визита в Европарламент. Этаким олицетворением бюрократии Евродепутаты называют огромную скульптурную композицию из переплетённых металлических труб высотой в несколько этажей, которая стоит в атриуме здания Европарламента. За последние годы она заметно сплющилась, но не из-за внешних воздействий, а под собственным весом.
Само здание Европарламента показалось мне не менее замысловатым, чем эта скульптура. Так, выйдя на лестничную клетку пятого этажа, можно обнаружить дверь на пятый с половиной этаж. Просто части здания сдвинуты по высоте, из-за чего пришлось придумывать такую странную нумерацию уровней.
Брюссель – город контрастов
Брюссельский столичный регион – это 19 самоуправлений, собранных в один город с населением 1,8 миллиона человек. Собственно, это обычно и считают Брюсселем, хотя официально так называется только центральная часть агломерации.
Брюссель – несомненный мировой лидер по количеству парламентов на единицу площади. Кроме Европарламента, здесь располагается парламент столичного региона, парламенты фламандской и валлонской частей Бельгии и, собственно, единый парламент Бельгийского Королевства. Парламентский дворец, где работает также правительство, расположен через парк от королевского дворца. Если верить экскурсоводу, король – чуть ли не единственный в стране человек, который хочет её сохранить, потому что говорящие на французском валлоны и говорящие на голландском фламандцы так тяжело находят общий язык, что страна даже полтора года жила без правительства. И что характерно, ничего страшного не случилось.
Кстати, в парке между дворцами парламента и короля, на дне оврага располагается… памятник Петру Великому, который, по легенде, утром после разгульной ночи утолял жажду из расположенного здесь же родника.
Разные части Брюсселя очень различаются. Мы жили в районе, где, наверное, половина прохожих были чернокожими или выходцами с Ближнего востока и выглядели весьма бедно. В то же время, в т.н. Европейском квартале, пожалуй, больше людей в галстуках, чем во всей Эстонии. И говорят они на невообразимом количестве разных языков.
Даже городские птицы будто подчёркивают интернациональный характер Брюсселя. На улицах живут около 12 тысяч одичавших попугаев. Как рассказал один из сотрудников Европарламента, попугаи вредят палисадникам, а поскольку палисадники в Брюсселе имеют лишь очень богатые люди, то проблема попугаев серьёзно заботит городские власти.
Хотя, с точки зрения туриста, властям есть куда приложить свои силы. Брюссель показался мне городом, который задумали, спроектировали и построили очень грамотно. А потом – махнули на него рукой.
Демонстрации протеста — привычная повседневность на Люксембургской площади, сюда едут протестовать со всех уголков ЕС и даже из-за его пределов.
Всем всё равно
Первое впечатление – город очень грязный. Урны местами встречаются, но не пользуются спросом. А вот мусорные контейнеры здесь, похоже, ещё не изобрели, и пакеты с мусором кучками лежат прямо на брусчатке тротуаров, между дорогими машинами и историческими зданиями.
Метро удобное, но выглядит, как после бомбёжки – отслаивающаяся копоть на потолке, грязь, неработающие турникеты. Московские или питерские станции напоминает разве что центральный железнодорожный вокзал, в холле которого – памятник павшим в Первой Мировой.
Ночью на станциях спят бомжи. Их матрасики с одеялами мы видели даже на площади перед Европарламентом. Через дорогу от этого места – Люксембургская площадь, в центре которой – позеленевший от времени памятник, а вокруг – старинные дома с бесконечными кафе и ресторанами.
Говорят, конец рабочей недели парламентские служащие отмечают именно здесь, причём в четверг (в пятницу почти никто уже не работает). Автобусы вечером в четверг меняют маршрут, потому что не могут пробиться через толпу отдыхающих в дорогих костюмах.
Во время нашей поездки на Люксембургской площади представители итальянского профсоюза металлистов протестовали против закрытия своих металлургических заводов. Когда подобное показывают по телевидению, кажется, что всё внимание полиции и случайных прохожих сконцентрировано на протестующих. В реальности же полиции не было вовсе, а люди в галстуках продолжали обедать в кафе, не обращая внимания на активистов, даже когда те залезли на памятник и стали бить в барабаны.
Впрочем, иногда демонстрантам удаётся привлечь к себе внимание. За месяц до нашего визита протестующие курды вытолкали охрану и захватили холл здания Европарламента. Администрация без применения силы уговорила их уйти, а потом предлагала сотрудникам бесплатно посетить психолога, чтобы пережитый шок не подорвал их душевное здоровье. По словам помощника депутата Вадима Полещука, сотрудики из Западной Европы всерьёз обсуждали, стоит ли пойти к психологу, сотрудники из Восточной Европы только посмеялись над этим предложением.
Русские идут!
Кстати, Вадим Полещук поделился шуточным рецептом, как освободить себе место в лифте, если в него набилось очень много людей. Нужно заговорить с кем-нибудь по-русски, и вокруг сразу образуется свободное пространство.
Евродепутат Яна Тоом рассказывала, что собеседники часто оказываются шокированы, когда узнают, что перед ними – русскоязычный. Представление о русских здесь сформировано больше голливудскими фильмами, чем личным опытом общения. Депутаты из Западной Европы зачастую не знают о России и русских в Европе практически ничего. Поэтому “экспертами по русским” здесь выступают депутаты из Польши и стран Балтии. Понятно, что экспертное мнение они выдают очень однобокое, но активно интересуются отношениями с Россией и оказывают на эти отношения сильное влияние.
Так, по словам Яны Тоом, последняя жёсткая резолюция по России и Украине обсуждалась в Европарламенте так горячо, словно со дня на день начнётся большая европейская война. В этом же ключе обсуждение показало и российское телевидение. А в зале заседаний, по оценке Яны Тоом, в тот момент было всего человек 50 – как раз самых заинтересованных.
Клей традиций и тишь кабинетов
ЕС – уникальное образование. Функционально оно всё больше напоминает федеральное государство, хотя формально остаётся международной организацией, этаким клубом стран, который очень озабочен, чтобы все страны в нём были равны и никто не ушёл обиженным. В работе органов власти на равных используются 24 языка, включая эстонский. Что заставляет содержать огромный штат переводчиков.
Русский не является государственным ни в одной стране ЕС, потому официально не используется, хотя между собой русскоязычные депутаты из Латвии и Эстонии и их помощники говорят по-русски, когда им это удобнее.
Как рассказали сотрудники Европарламента, в зале заседаний можно выступать на любом из 24 официальных языков. Но каждое выступление синхронно переводится на английский, немецкий, французский и испанский, а уже с них – на все остальные языки. Например, если выступающий на трибуне депутат пошутил, сначала смеются те, кто его понял без перевода, затем – те, кто понимает по-английски, по-немецки, по-французски или по-испански. И только потом – все остальные.
Яна Тоом признавалась, что старается работать на английском, потому что пока эстонский синхронист переведёт “прошу голосовать”, голосование, бывает, уже закончилось.
При всей сложности административной машины Европарламента комплекс зданий в Брюсселе – не основной. Главный зал заседаний находится в Страсбурге, во Франции. Это было очень символично – расположить парламент Объединённой Европы в двуязычной столице Эльзаса, который веками служил причиной войн между крупнейшими европейскими державами – Францией и Германией. Однако парламент оказался в 400 км от “правительства” – Еврокомиссии, и со временем пришлось строить второй зал уже в Брюсселе.
Но главным местом заседаний по-преждему считается Страсбург, поэтому один-два раза в месяц 571 депутат, каждый со своими помощниками, с огромными ящиками документов, грузятся в специально нанятый поезд и едут в Страсбург, где заседают 4 дня. Учитывая постоянные перелёты на родину, где остаются избиратели и местные политические вопросы, можно сказать, что евродепутаты живут не в Брюсселе, а в поездах и самолётах. И своими бесконечными поездками, словно паутиной, склеивают разношёрстный ЕС в одно дискуссионное пространство.
Пожалуй, вести дискуссию – это и есть смысл существования Европарламента. Решения по итогам этой дискуссии зачастую принимает не парламент, а обладающая реальными полномочиями Еврокомиссия. Её мы тоже посетили. Там было поразительно тихо и немноголюдно.
Николай Андреев
