-Валерий Николаевич, как политик вы, наверное, ровесник независимой Эстонии. Как бы вы охарактеризовали сегодняшний этап развития нашей страны?
-Могу сказать, что за 20 лет независимости Эстония сделала очень большой рывок во всех областях жизни. С другой стороны, на фоне успехов первых лет, когда дела постоянно шли в гору, мы привыкли думать о себе хорошо. А сейчас имеем дело с серьезными пробуксовками — в системе государственного управления, социальных вопросах, в политической культуре…
-Два избирательных срока вы находились в парламентском «меньшинстве»… Имели ли вы возможность влиять на происходящее в государстве из кресла оппозиционера?
-Это парадокс, но бывшие парламентарии, наши старшие коллеги, говорят, что прежде обстановка в Рийгикогу была гораздо более демократичной. Ситуация в том, что в нашем Государственном собрании происходит бескомпромиссное разделение на «мы» и «вы». Если вы не принадлежите к партии, подписывавшей коалиционное соглашение, то неизменно попадаете под «каток» большинства. Даже если ваша партия получила почти 40 процентов поддержки избирателей.
Довольно печально, что правящая коалиция затем исходит в своей деятельности не из таких основополагающих документов, как, к примеру, Конституция Эстонии, а из коалиционного соглашения, которое пишется, скажем, за 2 дня и 2 ночи, причем не специалистами, а политиками. Не удивительно поэтому, что такой документ в итоге не срабатывает.
-Каковы, на ваш взгляд, основные вызовы для Эстонии в ближайшей перспективе?
-Все наши пробуксовки — это и есть вызовы завтрашнего дня. Социальная сфера, прежде всего. Благо, что за последние 10 лет наконец произошел подъем детской дотации — на 19 евро. Но вот вопрос: что на них сегодня купишь?.. Что касается системы государственного управления, то абсолютно неэффективным я считаю, например,институт уездных старейшин. С одной стороны уездный старейшина — это представитель государства. С другой стороны, денег у него нет, прав нет. И какого в таком случае мы ожидаем результата?
То же самое и с административной реформой. Основательные «переделки» коснулись полицейских, пограничников, налоговиков, спасателей. А дальше все затормозилось. По той простой причине, что ответственные за проведение этой реформы в какой-то момент поняли, что им как управленцам и без изменений хорошо и комфортно.
Так что в нашем государстве сейчас много вещей, которые надо пересмотреть, основательно встряхнуть. Сами не захотим — жизнь заставит. С 2004 года, когда Эстония вошла в Евросоюз, нам постоянно что-то дают, что-то в Эстонию несут. И нести будут до 2020 года, когда закончится третий этап финансирования Эстонии из европейских фондов. А затем надо будет самим зарабатывать. Но кто у нас это может делать? Государство не настроено на пополнение государственного бюджета, самоуправлениям категорически запрещен бизнес.
-По первому образованию вы специалист сланцевой энергетики. А в Рийгикогу ваша специализация — кажется, не самая ударная: комиссия по охране окружающей среды. Вас туда направили или вы сами ее выбрали?
– Сам туда попросился. Для нашего региона, Ида-Вирумаа, эта сфера чрезвычайно важна, ведь опора нашей экономики — энергетика, химическая промышленность. В современных условиях деятельность этих предприятий тесно соприкасается с природоохранной проблематикой. И, кстати, в этом смысле у Эстонии есть заметные успехи. Никогда бы не подумал, что такое возможно: из имевшихся в стране легальных 160 свалок теперь у нас их всего 4. Или возьмем загрязнение воздуха выбросами вредных веществ с Нарвских электростанций. Еще не так давно это были огромные объемы. Теперь выбросы уменьшились в разы. А все потому, что появились новые природоохранные законы, новые стандарты, и предприятие вкладывает большие средства во избежание нарушений.
-Законотворчество, безусловно, – серьезный рычаг, регулирующий жизнь общества. Но удается ли вам лично что-то сделать для экологии с точки зрения практической?
– Надо понимать, что, делая что-то в Ида-Вирумаа, мы можем не достичь нужных результатов, если не будем сотрудничать с другим берегом Наровы. Это формально мы разделены границей, а в действительности живем в одном регионе. Поэтому в плане защиты окружающей среды перед нами сейчас стоит очень важная задача: координировать усилия с теми самоуправлениями Ленинградской и Псковской областей, на территории которых находятся опасные в экологическом смысле производства. Как председатель совета Ида-Вируской центральной больницы хочу сказать, что благодаря осуществляемому вместе с российскими партнерами проекту у нас появился успешный опыт совместной утилизации медицинских отходов.
-Ида-Вируский гигант — концерн VKG – недавно известил о закрытии двух заводов по производству сланцевого масла: с Министерством окружающей среды не удалось договориться об увеличении добычи лимита сланца на собственной шахте, отчего возникла необходимость покупать сланец в 2 с лишним раза дороже у государственной компании «Ээсти Энергия». Как вы восприняли эту ситуацию и пытались ли помочь ида-вирускому предприятию?
-Безусловно, свои возможности депутата парламента пытался использовать, в частности, просил прокомментировать положение дел премьер-министра Таави Рыйваса на заседании Рийгикогу. На днях состоится заседание рабочей группы по помощи предприятиям горно-добывающей промышленности, куда нами были приглашены руководители предприятий. Но проблема должна решаться на самом высоком уровне: правительства или отдельных его представителей. Нужно посадить за стол переговоров руководителей VKG и «Ээсти Энергия» и призвать их абстрагироваться от того, что они конкуренты, и договориться. Ведь в выигрыше в таком случае будет не одно предприятие (при том — государственное!), а целый регион. Потому что проблемы VKG – это серьезный фактор экономической и социальной дестабилизации всего Ида-Вирумаа.
Правительство также должно серьезно озаботиться тем, что стоимость эстонского электричества приближается к уровню рыночных цен, то есть появилась прямая угроза, что его перестанут покупать. Однако в этой ситуации государство еще намерено увеличить природоохранный налог. Что остается делать в такой ситуации производителю? Снижать себестоимость продукта, в том числе и за счет расходов на рабочую силу. А это – очередные сокращения.
-Вы избирались прежде и избираетесь на предстоящих выборах от Ида-Вирумаа. Еще не так давно нас очень ободряли сообщения о том, что наш регион приобретает все большую популярность у россиян. И многие фирмы Ида-Вирумаа испытали на себе благотворное влияние этого интереса. Однако падение курса рубля и охлаждение эстоно-российских отношений развиться процессу не позволили. Как вы полагаете, можно этим «превратностям судьбы» что-то противопоставить, и кто это должен сделать?
– Думаю, что это явление временное. Рубль в конце концов упрочит свое положение, нужно только запастись терпением. Что касается межгосударственных отношений — тут прогнозировать сложно. Мне кажется, что если бы у первых лиц Эстонского государства была такая забота, например, чтобы к нам приехало как можно больше российских туристов, на этом уровне и думали бы по-другому, и действовали. На одном из последних заседаний Рийгикогу, задавая вопрос нашему министру сельского хозяйства Ивари Падару, проиллюстрировал его таким примером: знаменитая финская компания Valio открыла свой цех в Гатчине. Количество продаваемого ими в России масла сразу увеличилось в 3 раза. Они, стало быть, хотят, мы — нет.
Однако есть ведь еще «народная дипломатия». Являюсь ее горячим поклонником и регулярно наблюдаю плоды такого рода отношений.
-Вас, если верить местной прессе, даже считают «министром иностранных дел Кохтла-Ярве»?.. А какие практические выхлопы, с точки зрения рядового горожанина, такая дружба или партнерство приносит?
-Прежде всего, это взаимообогащение в вопросах культуры, образования: уже около 10 лет в Кохтла-Ярве действует виртуальный музей, который знакомит нас с сокровищами Русского музея в Санкт-Петербурге. У нас тесные контакты с петербургским музеем А.С. Пушкина… Это также и деловые контакты: к примеру, в рамках совместного проекта сейчас благоустраиваются центры городов Сланцы и Кохтла-Ярве. Некоторое оборудование поступает на шахты Ида-Вирумаа из города-побратима нашего Кохтла -Ярве – белорусского Солигорска.
-Вы не только кандидат, но и избиратель. В каком случае вы считали бы изменения в политическом ландшафте Эстонии удачными, выборы — успешными?
-Ответ на этот вопрос прост: раз я баллотируюсь от Центристской партии, ее я и должен прорекламировать. Но я скажу чуть больше. Да, я ратую за свою партию: потому что провозглашенным в начале пути направлениям она никогда не изменяла. Потому что мы не бегаем от идеи к идее. И когда придет время Центристской партии — все это будет претворено в жизнь.
-Центристам часто ставят в упрек, что на выборы от них идут одни и те же кандидаты… Считается, что «неоднократный» парламентарий уже не очень продуктивен: глаз-то «замыливается».
– В работе парламентария не это главная опасность. Хуже, когда он не готов к этой миссии, в том числе и по неопытности. Иногда человек, едва появившись в Рийгикогу, утверждает, что во всей этой кухне он разобрался и, соответственно, он уже профи. Что касается меня – воспринимаю это как сказки. При достаточно богатом опыте работы в местном самоуправлении основательно сориентировался, что здесь происходит и как, только к концу первого срока.
Для того, чтобы в каком-то деле стать специалистом, люди заканчивают институт: 4 или 5 лет теории и практики. Подобным образом получают и политическое образование и на уровне государства. Вот от таких людей и можно ожидать компетентных решений.
“ВП”
