ЖИЗНЕННАЯ ИСТОРИЯ. История обычная, но завязался конфликт
Комментарий Министерства образования и науки ЭР
СОВЕТЫ ПСИХОЛОГА. Не надо искать виноватых, надо искать решения
МНЕНИЕ. Русский ребенок в эстонской школе: ждать ли конфликтов?
НАШ ОПРОС. Приходилось ли вам быть в ситуации школьного конфликта, и что вы при этом предпринимали?
Немного статистики. Полезные ссылки, телефоны, адреса
История обычная, но завязался конфликт
По словам директора Sinimäe Põhikool Эвальда Теэтлока, конфликт с родителями одного из младших школьников, который к тому же получил такую огласку, в школе воспринимают с большим огорчением и недоумением. Фото: Светлана ЗАЙЦЕВА
Не найдя, по ее мнению, адекватной поддержки у администрации школы, Елизавета Тихомирова, мать девятилетнего Кирилла (фамилии участников истории изменены в интересах ребенка), ученика начальных классов Синимяэской основной школы, отправила в марте этого года заявление мэру Нарва-Йыэсуу. Примерно такого же содержания заявление она написала в июне прошлого, 2017 года, тогдашнему старейшине Вайвараской волости, и копию его также отправила специалисту по защите детей социального отдела волости. Еще одно заявление молодая женщина отослала в Министерство образования и науки Эстонии.
– Может, мне еще и президенту письмо написать? – спрашивает меня Елизавета, придя в редакцию.
«Плохой почерк»
«В 2017 году в конце учебного года у меня с классным руководителем моего сына произошли разногласия, я сделала учителю замечание, ей это не понравилось, и учитель стала клеветать на меня директору школы. Всю свою злость учитель начала возмещать на моем сыне, – пишет Елизавета в письме мэру Нарва-Йыэсуу Максиму Ильину. – Кидала его учебник по эстонскому языку в стенку на уроке при всех детях, нам она не звонит, не информирует. Директор слышать нас не хочет, нарушения в школе он не видит. Ученик 6 класса ударил моего сына в живот, но мне об этом не сообщили. Мы, родители, находимся в полном неведении, что происходит в школе. На Кирилла учитель не обращает никакого внимания, сын учится сам по себе…»
В предыдущих заявлениях, которые Елизавета также захватила с собой в редакцию (кстати, в письме она предупреждала старейшину, что оставляет за собой право обратиться в министерство и средства массовой информации), содержится целый ряд претензий к школе. Например, учитель не хочет разбираться, кто на самом деле бывает зачинщиком драк и обвиняет в них Кирилла, во время уроков танца учитель кричит на детей и, случается, даже дает им подзатыльники (об этом однажды вечером рассказал матери Кирилл), в одном из телефонных разговоров с Елизаветой классный руководитель позволила себе такую фразу: «Только русские дети так себя ведут», учитель обвиняет Елизавету в том, что она ее оскорбляет… Описаны там и прочие эпизоды общения Елизаветы и ее мужа с администрацией школы за последнее время. Картина эмоционально дополнилась при разговоре в редакции.
Вообще же, проблемы, по словам Елизаветы, начались в конце первого класса.
– В начале июня прошлого года я была на линейке, посвященной окончанию учебного года. Во время награждения учащихся мой сын был проигнорирован. После мероприятия я обратилась к учителю с вопросом: а почему моего сына не наградили? Мне ответили: у него плохой почерк. Но разве это может быть причиной?! – с возмущением спрашивает родительница.
«Да, он мой царь»
Ну, и пошло поехало. Не буду утруждать читателей подробностями всех встреч и переговоров, которые уже прошли между администрацией школы и родителями, были они и в присутствии мэра Нарва-Йыэсуу (самоуправление является работодателем Синимяэского учебного заведения), а также представителя Министерства образования и науки. Домой к Тихомировым приезжал инспектор социальной службы. «Я не работаю сейчас, и, видимо, департамент хотел удостовериться, что Кирилл живет в нормальных условиях», – предполагает Елизавета.
– Я ни с кем не хочу ссориться и не раз об этом открыто говорила. Мы готовы идти на компромиссы. Но в любом случае я буду защищать права своего ребенка, – с жаром говорит мать. – Директор школы как-то мне сказал: он у вас прямо король. Да, он мой царь!
– Как и двое других моих детей, – добавляет Елизавета, мать троих детей.
Родителей очень волнует, что ребенок стал отставать в учебе, но сами они ему помочь не в силах — сын с первого класса учится на эстонском языке, а у Елизаветы и ее мужа «с эстонским проблема». «Вот уже год, как нас не приглашают на развивающую беседу. Сын говорит, что учительница ему никак не помогает в учебе, а дневник у него в последнее время весь красный от замечаний», – сетует Елизавета.
При всем при том родители говорят, что не хотят переводить ребенка в другую школу. (Между прочим, семья живет в Нарве, в школу ребенок добирается на автобусе). В целом Синимяэская школа их устраивает. И они очень хотят, чтобы их ребенок, как написано в заявлении, «гражданин Эстонии, знал язык своей страны, своей родины». Да и сыну, утверждает Елизавета, в школе нравится.
«Мальчик как мальчик»
В основной школе Синимяэ, где учатся 92 ученика, конфликт с родителями одного из младших школьников, который к тому же получил такую огласку, воспринимают с большим огорчением и недоумением.
«За свою многолетнюю практику я вообще не припомню, чтобы у нас были подобные ситуации», – говорит директор Sinimäe Põhikool Эвальд Теэтлок.
Здесь привыкли, что школа всегда на хорошем счету. Преподавание в Синимяэ ведется на эстонском языке, а также есть классы погружения. Педагоги гордятся, что школа у них «особая»: на некоторых уроках ребята из классов погружения и «эстонских» занимаются вместе. «Для нашего региона это очень важно — вместе общаться. Я хожу по школе и вижу, как на переменах ребята разговаривают друг с другом и свободно переходят с языка на язык», – рассказывает директор. Помимо местных в Синимяэ учатся ребята из Нарвы, Нарва-Йыэсуу, Силламяэ. В классах с эстонским языком обучения четверть учеников — русскоязычные. После окончания 9 класса многие из выпускников продолжают обучение в гимназиях Йыхви, Тарту, Нарвы. Синимяэская основная школа считает себя преемницей той старой Вайвараской приходской школы, которая была построена в этих краях в далеком 1869 году, когда в Эстонии состоялся первый Певческий праздник. «Так что в следующем году мы будем отмечать 150-летие школы», – с гордостью говорит Эвальд Теэтлок.
О Кирилле директор отзывается так: «нормальный ученик, мальчик как мальчик». Есть определенные моменты в поведении, но из них, по словам г-на Теэтлока, никто проблем не делает. Все решается в обычном режиме.
Этот большой валун отмечает место, где когда-то стояла Вайвараская приходская школа, преемницей которой считает себя нынешняя Sinimäe Põhikool. А рядом, кстати сказать, есть указатель, что здесь проходит дорога под названием Старошкольная. Директор Sinimäe Põhikool Эвальд Теэтлок рассказывает, что в школе есть традиция – после окончания учебного года младшие школьники идут в краеведческий поход по окрестностям Синимяэ. Учитель показывает им старые фотографии, рисунки этих мест. Приходят ученики и к этому камню. Фото: Светлана ЗАЙЦЕВА
Директор не верит
Что касается претензий Елизаветы к учителям,то директор не верит, чтобы в их школе учительница с 20-летним стажем кидала книги, раздавала подзатыльники и бросалась фразами «Только русские дети так себя ведут». «Я сказал на встрече с Елизаветой: вы бы вообще не смогли здесь учиться, если бы у нас были такие установки», – говорит мне директор, когда мы идем с ним по школе. «Учительницу по танцам Елизавета обвиняет в том, что она, мол, кричит на детей. Нет! У нее просто от природы громкий голос. Тем более когда музыка звучит, тихо говорить не будешь», – поясняет он.
Главный же для администрации аргумент в споре с Елизаветой — это то, что, по словам директора, ни от кого из родителей других учеников в адрес учителей не было за все это время никаких замечаний.
Что до ситуации, с которой начался конфликт, то, уточняет директор, в школе разработана система мотивации учеников, отмечают наградами действительно не всех (и кстати, Кирилл был не единственный в списке ненагражденных), решение принимает не отдельный учитель, а педагогический совет.
На развивающую беседу, продолжает директор, родителей приглашали специальным письмом — чтобы уточнить подходящее время. Не дождавшись ответа, поинтересовались у мальчика: почему мама молчит? Тот простодушно ответил: а мама выбросила письмо в мусорное ведро. «Вероятно, она не поняла смысл письма, мы ведь написали на эстонском, – предполагает Теэтлок. – Учтем на будущее».
«Нас упрекают, что логопед не занимается ребенком. И в то же время выяснилось, что сами родители забыли о рекомендации логопеда самостоятельно заниматься с сыном в течение лета. И как нам на это реагировать?» – обращается директор школы к вашему корреспонденту с риторическим вопросом.
И надо сказать, этих вопросов — к родителям ученика — у школьного персонала поднабралось немало.
Трудно сказать, чем в итоге закончится эта история. Есть надежда, что все будет благополучно. Поскольку усилия обеих сторон (и лично у меня это не вызывает сомнений!) направлены на одно — сделать так, чтобы маленькому человеку, Кириллу, было тепло и комфортно в школьных стенах.
Комментарий Министерства образования и науки ЭР
Елена Земскова, специалист Министерства образования и науки
Ситуация, когда родитель и учитель не могут найти общий язык, встречается довольно часто. При поиске решений для конфликтной ситуации стараются исходить из интересов прежде всего ребенка и сделать все для того, чтобы сложные отношения между родителями и учителями не отражались на его школьной жизни.
При возникновении неприятной ситуации в первую очередь родителю следует поговорить с учителем и поставить в известность классного руководителя. Затем обратиться к руководству школы, потом – к т.н. содержателю школы, то есть юридическому лицу, в чьем ведении находится учебное заведение – в случае, если речь идет о муниципальных школах, содержателем является местное самоуправление. Основной задачей сотрудников министерства, которые осуществляют надзор за деятельностью учебных заведений в регионах, является наблюдение за тем, чтобы все действия оставались в рамках закона. Эксперт из министерства образования также выступает в роли посредника, и его преимущество в том, что он не является заинтересованной стороной и способен дать беспристрастную оценку.
Что касается данной ситуации, то и школа, и местное самоуправление были готовы к диалогу и предлагали посильную помощь в разрешении возникшей проблемы. Эксперт министерства образования и науки неоднократно встречался с директором школы, также беседовал с завучем и учителем, на которого поступила жалоба. Все они признали наличие проблемы и подтвердили своё желание помочь в разрешении конфликта, чтобы предоставить ребенку возможность продолжать учиться. И по оценке эксперта, необходимости предпринимать дополнительные меры в этой ситуации не было.
Помимо этого состоялась встреча с родителями ребёнка, на которой присутствовали директор школы, мэр Нарва-Йыэсуу и эксперт Министерства образования и науки. Целью встречи было найти варианты решения проблемы, а также сформулировать общие положения, которым будут следовать обе стороны, и по которым будут строиться дальнейшие взаимоотношения между школой и родителями.
Согласно закону об основной школе и гимназии, наличие квалифицированных учителей, учебной среды, соответствующей требованиям безопасности, охраны здоровья и программы обучения, а также возможностей поддержки развития учащегося в основной школе обеспечивает ее содержатель. Поскольку содержателем школы в данном случае является местное самоуправление Нарва-Йыэсуу, мэр города, присутствовавший на встрече, должен был зафиксировать основные пункты беседы и предоставить ответ родителям ребёнка. Местное самоуправление уже отправило маме мальчика официальное решение, в частности, одно из принятых решений несомненно позволит ей быть более осведомленной о делах своего сына в школе.
СОВЕТЫ ПСИХОЛОГА. Не надо искать виноватых, надо искать решения
О причинах школьных конфликтов и о том, как следует из них выходить, мы беседуем с психологами Ида-Вирумаского Центра Rajaleidja карьерного и учебного консультирования Натальей Зориной и Ириной Родионовой.
Психологи Наталья Зорина и Ирина Родионова: при разрешении конфликта школе и родителям необходимо понимать, что они — партнеры, а не враги. Фото: Светлана ЗАЙЦЕВА
– Конфликт в школе, участниками которого являются три стороны: ученик, его родители, администрация школы. Понятно, что причин для конфликта может быть великое множество. Но можно ли говорить, что есть нечто общее при всем многообразии ситуаций? И можно ли проследить определенные тенденции в развитии трехстороннего конфликта, которые характерны именно для современной школы?
Наталья Зорина:
– Для начала разговора давайте примем несколько установок, которые касаются конфликта как такового. Чаще всего ситуацию конфликта мы воспринимаем очень негативно, однозначно понимая ее как ссору, войну, противостояние. Однако у конфликта есть и конструктивная сторона. Конфликт как социальное явление является неотъемлемой частью нашей жизни, и на самом деле позволяет развивать отношения в поиске новых решений, развивает взаимодействие и сотрудничество сторон, в нем участвующих. Конфликт – это демонстрация того, насколько мы все разные. Он позволяет нам увидеть другого человека и может научить понимать другого человека.
Если мы говорим о конфликтах в общеобразовательной среде, то условно их можно разделить на три большие группы: конфликты, связанные с учебной деятельностью, они касаются непосредственно самого учебного процесса, конфликты поведения (поведения ребенка, учителя, родителя), конфликты отношений, которые проявляются прежде всего в нарушении эмоциональных связей.
Ирина Родионова:
– Как правило, эти конфликты не существуют в чистом виде, мы видим, что в конкретной ситуации они переплетаются, дополняют друг друга. Современная школа – очень динамичный организм, и естественно, что возникает много поводов для столкновения взглядов, точек зрения, ожиданий, предпочтений. Можно сказать, что внутреннее содержание школьных конфликтов, их природа со временем не изменились, но вот их внешнее выражение стало другим.
– В случае конфликта к вам за помощью обращается, как правило, кто – родитель или учитель? От кого исходит инициатива?
Наталья Зорина:
– К нам в центр за консультацией могут обратиться как родители с детьми, так и работники образовательных учреждений. И мы готовы оказать им поддержку в самых разных ситуациях. Как показывает наша практика, инициатива может исходить от разных сторон.
– Ребенок пришел и жалуется родителям на учителя. Те к директору. Директор вызывает на ковер учителя, который отрицает, что было то, о чем говорит ученик. Банальный вопрос: кому верить? И что делать в таком случае? Опрашивать учеников, проводить очные ставки, обращаться к психологу? Идти в отдел образования, писать мэру? Подключать чиновников министерства образования?
Наталья Зорина:
– Во-первых, не надо искать виноватых, надо искать решения! Родители по-разному понимают, что значит защитить своего ребенка. Для некоторых защитить своего ребенка – это сразу же «занять оборону», найти его «обидчиков», привлечь, наказать. На самом же деле быть на стороне ребенка – значит строить отношения, выстраивать взаимоотношения с социумом, со школой, с людьми и учить ребенка этому. Ответственность за воспитание ребенка лежит, прежде всего, на родителях, им учить ребенка, как конструктивно взаимодействовать с обществом, в котором ему жить. Своим примером родители демонстрируют, как общаться в обществе, каким образом разрешать конфликты. Поэтому не стоит сразу прибегать к административному ресурсу – бежать к директору, в отдел образования горуправы, в министерство. Что делать? Первое: обсудите вдвоем с ребенком ситуацию.
Ирина Родионова:
– Выслушайте его. Спросите его, что он сделал, чтобы ее изменить? Как он сам оценивает свои поступки? Почему ему обидно? Почему он считает, что учитель плохо к нему относится? Когда ребенок начинает рассказывать, это помогает ему взглянуть на ситуацию немного со стороны. И может оказаться, что в этот момент он прояснит что-то и для себя самого. Даже маленький ребенок – это самостоятельное мыслящее существо. Но ему надо помочь справиться с эмоциями, найти верный путь в решении конфликта.
Что мы делаем, когда ребенок ушиб колено? Сначала помогаем ему сами. А потом уже, если надо, идем к врачу. Эмоциональное состояние человека в конфликте – это, можно сказать, ушиб души. И поэтому постарайтесь на первом этапе разрешить конфликт вдвоем с ребенком. Может быть, этого будет достаточно. Если нет, идите к учителю, к классному руководителю. Передайте ему ощущения ребенка, о которых он вам рассказал. Главное, идти надо с внутренней установкой, что мы, родитель и учитель, партнеры и доверяем друг другу.
Наталья Зорина:
– Важно знать, что каждая школа имеет определенный механизм разрешения конфликтов. Наряду с другими вещами он прописан в школьном порядке, с которым должен быть знаком каждый ученик и каждый родитель. К тому же сегодня у каждой школы есть свой персонал поддержки: это может быть психолог, социальный педагог, координатор по работе с детьми с особыми потребностями.
Ирина Родионова:
– Можно всегда спросить у классного руководителя, у кого мы можем получить помощь, к какому специалисту пойти. Ведь задача не в том, чтобы найти, кого наказать, а в том, чтобы найти разрешение конфликта и продолжить дальнейшее взаимодействие во благо ребенка. И сделать так, чтобы ситуация не повторилась. Ведь наша главная цель – создать для ребенка благоприятную среду, в которой он будет нормально развиваться и учиться. При этом никто не запрещает нам говорить о своих эмоциях и ожиданиях; это тоже момент развития отношений.
– Может ли ученик использовать телефон для записи поведения учителя? Судя по средствам массовой информации, это сейчас стало довольно распространенным явлением: выкладывать в сеть записи с недостойным поведением учителей.
Ирина Родионова:
– Рассмотрение этого вопроса лежит в юридической плоскости, точные разъяснения мог бы дать юрист. Это сложный вопрос, который затрагивает как права ребенка, так и права педагога.
– В случае конфликта, стоит ли менять школу?
Наталья Зорина:
– Это вопрос из разряда, стоит ли менять место работы, город, страну. Каждый случай индивидуален. Может ли родитель быть уверен, что в другой школе его ребенку будет лучше? Как можно это предварительно оценить без опыта пребывания в другой школе? Надо понимать, что при смене школы и родителям, и ребенку предстоит проделать большую работу – выстраивать новые отношения, привыкать к новым условиям, принимать новые традиции. Так что необходимо все тщательно проанализировать и взвесить.
Видео. Имеет ли право ученик использовать свой телефон для записи того, как ведет себя учитель на уроке?
МНЕНИЕ. Русский ребенок в эстонской школе: ждать ли конфликтов?
С этим вопросом мы обратились к директору Нарвской Эстонской гимназии Уте Кроон-Ассафрей.
– «Только русские дети так себя ведут». Допустимо ли, чтобы такое высказывание прозвучало из уст педагога, и так ли, на ваш взгляд, оскорбительна эта фраза, уж коли мы все признаем, что есть особенности менталитета, национального характера? И надо ли вообще учитывать национальность ребенка в учебном и воспитательном процессе ?
– Фраза, прямо скажем, неудачная. И, например, я никогда так не сказала бы. С другой стороны, на мой взгляд, в ней нет ничего оскорбительного. Почему надо обижаться на то, что кто-то подчеркнул вашу национальность, разве национальность – это ругательное слово? В современном учебно-воспитательном процессе делается большой упор на то, что все дети разные, что надо искать индивидуальный подход к каждому ребенку, в том числе и с учетом его национального идентитета, не сбрасывать со счетов культурологические особенности.
– Русскоязычные родители, не владеющие эстонским языком, отдают своего ребенка в эстоноязычную школу или в класс с погружением в эстонский язык. Можно ли ожидать возникновения каких-либо сложностей в этой ситуации, например, при общении родителей с учителями?
– Сложностей ожидать можно, возникновения конфликта – не обязательно. Когда русскоязычные родители приводят к нам в школу своего ребенка, я всегда их предупреждаю: задумайтесь над тем, почему вы хотите отдать своего ребенка в эстонскую школу. Для того, чтобы он выучил эстонский язык ? Или для обучения на эстонском языке? Это две разные вещи! И если вы улавливаете, в чем разница, вам будет легче. К тому же у родителей есть возможность заранее познакомиться со школой, например, привести ребенка к нам в подготовительный класс, вникнуть в устав школы, узнать о наших традициях, поговорить с учителями, чтобы понять, в какую среду попадет ваш ребенок. И тогда уже принимать осознанное решение. Впрочем, это касается процесса выбора любой школы.
В нашей школе никогда не было конфликта, если можно так сказать, на «национальной почве». И я не верю, что такой «односторонний» конфликт вообще может возникнуть. Вероятно, «классический» эстонский ребенок и «классический» русский ребенок могут достаточно отличаться друг от друга. Только я не знаю, кто видел этих «классических» детей?! Если только какой-то ребенок специально не воспитан родителями с упором на свою национальную специфику и установкой активно ее демонстрировать. Если, конечно, ребенка, воспитанного с акцентом на русскость, отдать в эстонскую школу, то да, можно спровоцировать конфликт. Но в современной школе, где учатся дети многих национальностей, «ярый националист» в любом случае долго не продержится.
НАШ ОПРОС. Приходилось ли вам быть в ситуации школьного конфликта, и что вы при этом предпринимали?
Сергей:
Приходилось и не раз — когда я учился в школе. Но это были, скажем так, слабые, не ярко выраженные конфликты. Не передрались, не переругались до смерти. Объяснение тому, как я сейчас понимаю это с высоты своих лет, прежде всего в том, что моя мама работала в той школе, где я учился. Во-первых, она сделала все, чтобы «увести» меня от конфликтов. Например, в начальной школе отдала меня в класс к очень мягкой и доброй учительнице. Ну, а в старшем возрасте я сам старался так вести себя, чтобы не позорить мать. Хотя, честно скажу, двойки по поведению мне ставили. Были конфликты, связанные со школой, которые разворачивались внутри меня. Например, когда я, круглый отличник, вдруг стал получать четверки по черчению. Но я старался все же не выводить этот конфликт наружу. Как-то получалось.
Софья:
– Конечно, приходилось. Когда у тебя растут двое сыновей (один младший школьник, другой – старшеклассник), вероятно, этого не избежать. Все сложности, которые касались учебы, мы разрешали в переговорах с педагогом, и особых проблем не возникало. А вот когда возник конфликт с одноклассником, то мы вместе с родителями этого мальчика обращались к школьному психологу и классному руководителю. Конфликт был исчерпан. На собственном примере убедилась: необходимо, чтобы на ситуацию взглянул кто-то третий, а не только конфликтующие стороны. Каждый ребенок, естественно, утверждает, что это именно его обижают, а он сам «белый и пушистый». Понятно, что родителю очень хочется в это верить. На деле же ситуация может быть гораздо сложнее (или, наоборот, проще), чем представляется детям и их родителям.
Андрей:
– Представьте себе, не приходилось. Если вспомнить о своем школьном времени, то потасовки со своими однокашниками я в расчет не беру. Синяков и разбитых носов у нас не было, так, попихались, и все. Проблемы свои разрешали сами, без участия взрослых. Если говорить о времени нынешнем, то как родитель могу сказать: у меня растет дочь, абсолютно не конфликтный ребенок . Правда, знаю (слышал краем уха), что в классе был ученик, который вел себя неподобающим образом, срывал уроки. В итоге его перевели куда-то из нашего класса. И как-то эта история детей, по-моему, вообще никак не коснулась.
Немного статистики:
Сейчас в школах Эстонии работает 262 социальных педагога.
В Закон об основной школе и гимназии параграф о том, что в школе ученикам должна быть обеспечена поддержка опорных специалистов (спецпедагогов, психологов и социальных педагогов), был внесен в 2010 году.
К сведению:
Социальный педагог
Поддерживает развитие социальных навыков ребенка, консультирует семью и окружение ребенка.
Социальный педагог поддерживает развитие ребенка в детском саду, школе, дома и в общении со сверстниками в свободное время.
Специальный педагог
Помогает выяснить потребности и уровень развития ребенка, а также консультирует в вопросах выбора подходящих учебных материалов и методик.
Психолог
Помогает выяснить потребности ребенка, оценивает его душевное здоровье и развитие. Консультирует по вопросам проблем в развитии, общении и поведении, а также дает рекомендации о подходящих способах вмешательства, дополнительной помощи и поиске решений.
Логопед
Помогает оценить уровень развития речи и навыки общения ребенка. Дает рекомендации в отношении развития речи ребенка и создания подходящей среды общения.
Полезные ссылки, телефоны, адреса:
Haridus- ja Teadusministeerium
Министерство образования и науки ЭР
Munga 18
Тарту, 50088
Тел.: (+372) 735 0222
Факс:(+372) 730 1080
Е-почта: hm@hm.ee
www.hm.ee
Министерство образования и науки открыто с понедельника по пятницу с 9:00 до 16:30.
На прием надо заранее зарегистрироваться.
Ida-Virumaa Rajaleidja keskus
Ида-Вирумааский Центр Rajaleidja карьерного и учебного консультирования
Kerese 3, Narva, 20309
Тел.: 58853679
www.rajaleidja.ee/idavirumaa/
К сведению:
Центры Rajaleidja предлагают карьерное и учебное консультирование для детей и молодежи, а также оказывают поддержку для родителей, учителей и прочих работников сферы образования.
Помимо консультирования центры Rajaleidja организуют работу консультационных комиссий соответствующих уездов. Подробнее на сайте www.innove.ee.
Eesti Pereteraapia Ühingu juhatus
Общество семейных терапевтов Эстонии
Выпуск подготовила Светлана Зайцева
О проекте “Важно знать” читайте ЗДЕСЬ.
