Ярые нарвские антисоветчики 30 лет выступали за перенос памятника, а не уничтожение. Под памятником в Темном саду останков не обнаружено

Член нарвского Общества охраны исторического наследия Игорь Куров говорит, что захоронение коммунаров в Темном саду было произведено в 1919 году, но уже на следующий год останки были перенесены на кладбище Сийвертси.
«Конечно, молодая эстонская власть не могла тогда закрыть глаза на существование такой братской могилы в историческом центре города, в самом главном нарвском парке. Захоронение перенесли уже в 1920 году. Эстляндская трудовая коммуна была безусловным злом для Нарвы и ее жителей. Ею были замучены, убиты десятки невинных нарвитян. Анвельт взял в заложники многих жителей города при отступлении. Это однозначно черная страница», – говорит Игорь Куров.

По мнению Курова и его единомышленников сам памятник было важно сохранить для потомков.
«Конечно, его надо было сохранить как исторический артефакт советского времени, но именно на кладбище. Он был бы интересен людям как свое­образный памятник времен СССР и через 100, и через 200 лет. Очень, очень жаль, что его просто уничтожили», – делится защитник старины.
Вопрос возможного переноса памятника на кладбище не обсуждался ни в управе, ни в горсобрании Нарвы, например, в депутатской комиссии по сохранению исторического наследия, которой руководит Алексей Евграфов, лидер правящей фракции «Нарва».

Евграфов говорит, что судьбу памятника не обсуждали в комиссии по историческому наследию из-за отсутствия общественного интереса.
«Так же, как переименование улиц, названных в честь советских деятелей того времени Тиймана и Даумана, никого в Нарве не взволновал сильно, памятник в Темном саду нарвитяне не считали важным для города. В отличие, например, от плит у бывшего ДК имени Герасимова, установленных в память о погибших во Вторую мировую войну жителях Принаровья, которые государство согласилось не трогать», – говорит Алексей Евграфов.

Между тем он считает, что уничтожение памятника в Темном саду было плохим решением.
«Должен признать, что мэр Нарвы Катри Райк как-то говорила, что его было бы неплохо перенести в другое место, сохранить в качестве исторически важного музеала. Да, перемещение его на кладбище было бы наилучшим вариантом. В любом случае нужно было его демонтировать аккуратно», – рассуждает Евграфов.
Он считает, что теперь нужно решить вопрос с местом, на котором стоял памятник.

«Лично я считаю, что нужно обсудить возможность строительства там эстрады, которая находилась на этом месте в довоенное время. Там можно было бы организовывать концерты, проводить какие-то другие мероприятия», – рассуждает Алексей Евграфов.

А что с улицами?
Лидер большинства в горсобрании, отстаивавший ранее сохранение названий четырех нарвских улиц, названных в честь советских героев Второй мировой, а также улицы 26 Июля, но фактически уже переименованных государством, заверяет, что новая власть эту тему не оставит в прошлом.

– Открытым остается вопрос, как могут существовать одновременно два правовых акта: решение Нарвского горсобрания о том, что исторические названия должны быть сохранены, и решение министра по делам регионов Мадиса Калласа о переименовании, – говорит Евграфов. – Мы пытаемся разобраться в ситуации.
– Дело может дойти до суда?
– Мы не говорили и не говорим про суд вообще. Рассматриваем возможность обратиться к канцлеру права, чтобы получить правовую оценку произошедшего.
– Но канцлер права все-таки не принимает никаких решений, третейский судья. Если он признает, что правда за горсобранием, то тогда все-таки суд?
– Про суд я не говорил ни слова. Если будет оценка канцлера, будем принимать решение, что делать дальше, коллективно, фракцией, при участии других членов горсобрания. Разговоры про суд – это пока спекуляции.