Удивительное дело: голосовали трое, в зачет пошел только один голос

Ну вот, проголосовала я на выборах в Нарвское горсобрание. Выполнила свой долг перед страной и моей коллегой, родственница которой баллотировалась.
Честно говоря, участвовать в выборах уже не собиралась, очень надоела мне эта ситуация: обещают кандидаты просто горы великие, однако потом ни гор, ни депутатов – живут они какой-то отдельной от народа жизнью. Но все-таки на голосование пошла («хотя бы приятельнице приятное сделаю»).

Проголосовала, и тут мне в голову приходит занятная мысль: «Сфотографирую-ка я свой бюллетень, порадую коллегу!». Спрашиваю у членов комиссии: «Можно?». Оказывается, нет. На инструкции для избирателя и картинка такая есть. Ну нельзя, так нельзя. Но не думала я, что снимок сделать все же стоило, поскольку у этой истории появилось продолжение.

Прихожу на работу и застаю свою коллегу в полном стрессе: родственница ее, ударно занимавшаяся предвыборной агитацией, получила поразительно малое количество голосов. Надо сказать, что за ее успех боролась и вся родня молодой женщины. Причем технически грамотно: звонили знакомым, агитировали, во многих случаях получали согласие проголосовать. Составили в итоге списки согласившихся, получилось более сотни человек. А если учесть, что сама кандидат – человек в городе себя уже ярко проявивший, имелась надежда, что в депутаты она попадет.

И вот – сводка предварительных результатов. У нашей нарвитянки цифра в два раза меньше, чем то, на что ее сторонники рассчитывали, и это при многочисленной-то родне.

«Семейный штаб» снова всех обзвонил, и получил ответы, развеивающие всякие сомнения в добросовестности обещавших.
Под грузом этой информации моя коллега пришла в итоге к заключению, что голоса кандидатов, проходя по системе подсчета, могут куда-то пропадать.
«Ни в коем случае, все там работает как часы», – бросилась я на защиту основ нашей избирательной системы. Но « штаб» не сдавался, и в результате запроса в городскую избирательную комиссию получил сведения о количестве голосов, отданных за нашу кандидатку, по участкам. Тут уже удивляться пришлось мне: на моем участке за нее был зафиксирован только 1 голос, хотя, судя по полученному «штабом» подтверждению, должно быть 3 голоса. Кто-то из нас оказался врунишкой?

А может, на самом деле что-то не так с самой системой? Во всяком случае, описания ситуаций, схожих с нашей, в социальных сетях сейчас попадаются.
Я, конечно, не столь легковерна, чтобы делать выводы исходя только из этих уверений. Может, просто какие-то бюллетени оказались бракованными? Может, в последний момент избиратель изменил свои предпочтения? Может, вообще поленился сходить на выборы?
Но все же одна мысль меня не оставляет: насколько на самом деле наши кандидаты защищены от того, чтобы отданные за них голоса не терялись на пути к цели?
«Семейный штаб» нашей кандидатки подал запрос о пересчете отданных за нее голосов. И тут мое «вещественное доказательство» в виде снимка было бы очень уместно. А как по-другому можно доказать, что свой голос ты отдал именно этому номеру?
«Ну ты что, не знаешь, что фотографировать нельзя, ведь это может работать на подкуп голосов?», – предугадываю я вопрос. И вполне это осознаю, но наслышана, что даже при наличии такой преграды подкуп имелся и на нынешних выборах. А вот об отсутствии гарантий для кандидатов задуматься пришлось впервые.

Антонина Вредная