Производитель тепла для Нарвы должен обеспечить прозрачность ценообразования

И жителям Б приятно, и у производителя тепла в пункте А появится лишний доход, который он пустит на разные полезные общественные нужды.
В этой благостной картине есть только одно но, а именно – производитель тепла в пункте А получает доход, в котором отсутствуют соответствующие экономические издержки. Такой доход экономисты называют «маржа», а в обиходе он именуется просто – «навар». (Слово используется для предельной ясности, без негативной коннотации).

Поэтому у жителей пункта А, отдавших свои реальные деньги за условные расходы, появляется абсолютное право – точно знать, какая «маржа» была получена, что в нее включено и на что она была направлена. Иными словами, для них должна быть обеспечена экономическая прозрачность ценообразования.

Оплачивая электроэнергию, уже оплатили и топливо
Возвращаемся в Нарву, где аналогом подземного источника тепла выступает Балтийская станции, где производство электроэнергии связано с рассеиванием в окружающую среду огромных масс тепловой энергии. Так, энергоблок электрической мощностью 200 МВт имеет тепловую мощность котлов около 600 МВт, выбрасывая в окружающую среду не менее 400 МВт тепла. Из них Нарва улавливает и полезно использует примерно 150 -160 МВт.

В стоимости электроэнергии нарвитяне уже оплатили и стоимость использованного топлива, и все остальные расходы Балтийской станции, за исключением эксплуатационных расходов теплофикационной установки, где остаточная энергия отработанного пара превращается в отопительное тепло.
Вот эти расходы и метод их калькуляции и должны быть начальной точкой любых дискуссий на круглых, квадратных и иных столах, по крайней мере до тех пор, пока Нарва получает какое-то количество тепла от энергоблоков Балтийской станции. Разумеется, вопрос о размере «маржи», утверждаемого департаментом конкуренции, а также направлениях его использования также является неотъемлемой частью этих дискуссий.

Объясните, из чего сложилась цена и что с ней будет дальше?
Цель таких дискуссий выяснить – готов ли производитель тепла обеспечить нарвитянам их право на экономическую прозрачность ценообразования тепла и предсказуемость поведения его цены.

В случае остановки энергоблоков Балтийской станции производитель тепла может попытаться, с целью сохранения «маржи» заместить их каким-либо природным источником, используя тепловые насосы и т. д., и нарвитяне должны знать, что будет происходить с ценами в этом случае.

Надо ясно понимать – предстоящий «зеленый» переход потребует от производителей тепла огромных инвестиций именно в такие технологии.
Всякого рода разговоры о создании «единых районов теплоснабжения» не имеют смысла, если местный производитель тепла не демонстрирует готовность обеспечить законные права потребителей и отделывается общими рассуждения «о повышении стоимости выбросов».

Следует отметить, что тема прозрачности ценообразования теряет актуальность, если Нарва полностью переходит на теплоснабжение от аварийной газовой котельной, где прозрачность цены производства обеспечивается автоматически – здесь в стоимости тепла топливо составляет около 80%.

Самоуправление не может «стоять за дверью»
Представляется также целесо­образным, чтобы в дискуссиях о стоимости производства тепла, по крайней мере на первых стадиях, не участвовали представители организации, занимающейся его транспортировкой и распределением, поскольку от них стоимость производства не зависит. А вместо них следует привлекать к обсуждению важной для населения проблемы специалистов в области права.

Случившийся в Нарве безумный рост цен показывает, что в первую очередь надо нормативно менять процедуру утверждения тепловых тарифов. В юридическом плане необходимо сделать так, чтобы в рассмотрении ходатайств монополиста участвовало население в виде своего конституционного представителя – местного самоуправления.

Петр Поскин, житель Нарвы