Иногда случается так, что какая-то резонансная тема с новой силой обнажает и то, что давным-давно требует решения, в противном случае стране и народу не избежать гибельного пути.
Последней темой, взорвавшей эстонское общество, стало все, что связано со словом «беженцы». Сначала как гром среди ясного неба грянул строгий окрик Европы: по квоте Эстония обязана принять 1064 человека. Затем началась истерика, в основном среди эстонцев (опрос показал, что неэстонцы относятся к приему беженцев лояльнее), а наши властители заметались по большим европейским тусовкам, что есть мочи протестуя против упомянутой квоты. Наконец, министр внутренних дел Ханно Певкур заявил, что Эстония готова на добровольной основе обиходить от 84 до 156 беженцев, это, мол, соответствует размерам государства и его возможностям. А премьер Таави Рыйвас уточнил, что страна за два года должна будет смириться примерно со 150-200 беженцами.
Много лет эстонцы втихую отсиживались, выбирая в Евросоюзе, в других международных структурах то, что им симпатично и выгодно, и стараясь попросту не замечать того, что не ко двору, не нравится. Не нравилось — всегда – и то, как во всевозможных конвенциях, выводах комиссий говорится о равном обращении с нацменьшинствами. Поэтому Эстония редко, если не сказать вообще, не реагирует на указания о том, что обращаться со своим русским населением надо вовсе не так, как она обращается. А ведь именно русские, так уж сложилось, оказались для эстонцев уникальным шансом научиться жить с другими, не унижая тех, не попрекая исторической родиной, языком, идентичностью, традициями. Эстонцы шансом не воспользовались. Мягко говоря, нетерпимость к русским, другим, чуть ли не въелась в гены. Недавно даже офицер Сил обороны капитан Вырно поупражнялся в Facebook, обозвав несчастных сынов Африки «черномазыми» и «дикарями».
Что тут можно поделать? Теперь будет сложно, но, поскольку рыба гниет с головы, этой самой голове надо бы начать транслировать кардинальную смену умонастроений и главное — подтверждать добрые намерения соответствующими действиями. Причем транслировать и подтверждать необходимо так, чтобы до самого последнего хуторянина дошло. Президент Ильвес в своей речи на недавнем параде в Кярдла попытался. Но, увы. Все, что у него получилось, это по обыкновению поставить вопросы — и не дать ответов по существу. Либо дать философические – в духе: «Какую Эстонию мы хотим? Мы хотим, в частности, чтобы мы составляли мнение о людях в соответствии с их ценностями, умениями и позициями, а не по происхождению, вере и родному языку. Чтобы мы не разделяли свой народ на правильных и второстепенных, на имеющих другие взгляды врагов или недостойных. Чтобы у каждого человека в Эстонии была свобода оставаться собой. Каждый человек здесь имеет право на свободу и ее плоды, на свое мнение и убеждения, даже в том случае, когда они отличаются от твоих собственных мнений и убеждений».
Чтобы достичь цивилизованного отношения к теме беженцев, хорошо бы в отношении местных других научиться выполнять положения собственной Конституции, акты и рекомендации высоких мировых институтов. Эстонцы наконец на деле могли бы продемонстрировать русским, что те в Эстонии равны, что об их языке, школе, будущем их идентичности пекутся, потому что для многонациональной страны все это не бремя, а богатство.
И тогда звучащие сегодня шелестом пустых слов ответы президента на вопрос, какую Эстонию мы хотим, наполнятся содержанием, действительно выразят искренние убеждения большинства эстонцев. Убеждения, которые сделаются для эстонского государства надежной прививкой от злобствующего национализма.
Маргарита Корнышева,
журналист
