С Алексеем Алексеевичем, а также его партнером по дуэту Максимом Шибиным удалось побеседовать 10 ноября на фестивале IdeeJazz, который в этом году проводился впервые в Нарве и одновременно, очередной раз, в Тарту.
Максим Шибин, Алексей Кузнецов и организатор фестиваля IdeeJazz Олег Писаренко
перед выступлением в Нарвском колледже ТУ. Фото: Сергей Трохачев
Как только ни называют в прессе Алексея Кузнецова, родившегося в 1941 году в семье джазового музыканта, Алексея Кузнецова-старшего. Он и «солнечный артист», и «истинный гуру для всех российских джазовых гитаристов», и «легенда отечественного джаза». Всякая легенда обрастает мифами, которые Алексей Алексеевич развенчивает по ходу разговора.
Миф первый
Верно ли, что именно он впервые «внедрил» в джаз электрогитару? Кузнецов улыбается: конечно же, нет. Кто-то когда-то написал, и пошло. Первым в СССР стал играть на электрогитаре, которую сам и сконструировал, Юрий Мухин. А в джазе ее впервые использовал гитарист Николай Громин, участник знаменитого секстета Вадима Сакуна, куда входили также Андрей Товмосян (труба), Алексей Козлов (баритон-саксофон), Игорь Берукштис (контрабас) и Валерий Буланов (ударные). В таком составе ансамбль выступил в 1962 году на варшавском фестивале «Джаз-джембори» и произвел там подлинный фурор. А с 1963 года с Громиным работал в дуэте уже сам Кузнецов, причем работал долго и очень успешно, вплоть до начала 1980-х.
На вопрос, почему наибольшее число фанатов джаза было в СССР и в Польше, Алексей Алексеевич ответил так. С поклонниками в Советском Союзе все более или менее ясно. Здесь джаз не то чтобы был под запретом (хотя в конце 1940-х, во время борьбы с низкопоклонством перед Западом, многим джазменам старшего поколения пришлось нелегко), но, скажем так, не поощрялся властями. Если же рассматривать Европу в целом, то, по отзывам, джаз лучше всего получается – по нисходящей – у поляков, шведов и русских.
Миф второй
О нем поведал сам Кузнецов. Рассказывают, будто бы он, после сдачи последнего экзамена в музыкальном училище публично разбил о дерево домбру, на которой пришлось тогда играть, так как шестиструнная гитара не приветствовалась.
На деле все было иначе. В 1958 году Алексей окончил среднюю школу. Встал вопрос: куда дальше? Отец, Алексей-старший, вместе со знаменитым Борисом Тихоновым, в инструментальном квартете которого он играл, определили Алексея-младшего в музыкальное училище почему-то имени Октябрьской революции. Класса гитары, естественно, не было. Имелся класс ознакомления с игрой на гитаре, который вел известный педагог Георгий Иванович Еманов и который располагался… под лестницей! Кузнецов поступил на дирижерско-хоровое отделение и начал играть в оркестре народных инструментов при училище теперь уже на домбре. Но с гитарой, кстати, старинной, образца 1911 года, не расставался никогда. И в итоге – все там же, под лестницей – научил играть на ней едва ли не всех домбристов и балалаечников из оркестра к вящему их удовольствию! Правда, признается Алексей Алексеевич, на выпускном экзамене в 1962 году, за исполнение на домбре известной песенки «Я на камушке сижу» он-таки получил трояк. Зато по дирижированию было «пять с плюсом». Так что разбивать музыкальный инструмент не имело никакого смысла.
А потом была долгая, в течение 13 лет, работа в оркестре прославленного Юрия Силантьева, где играл Кузнецов-старший, но собирался уходить. Силантьев в принципе был согласен, однако поставил условие: «Я тебя отпущу, если приведешь своего». Так все и решилось. Удивительно, что отец и сын не только полные тезки и равноценные профессионалы, у них еще и дни рождения совпадают – 6 сентября.
Алексей Кузнецов и Максим Шибин на фестивале «Джаз» в саду «Эрмитаж». Фото: Сергей Трохачев
Миф третий
Эта байка касается уже Максима Шибина. Мол, Кузнецов уговорил его бросить карьеру инженера и посвятить себя только джазу. Теперь иронизирует Максим, который по диплому действительно инженер-автомобилестроитель. Выясняется, что он пришел на мастер-класс к Кузнецову еще до поступления в Московский технологический университет. А уж по окончании в 2006 году выбор был предрешен: конечно, музыка. В дуэте они играют с 2001 года, но при этом Максим участвует и в других коллективах, в разные годы становился лауреатом Всероссийского конкурса «Многоликая гитара» и, между прочим, в 2008 году получил третью премию на Международном конкурсе Nõmme Jazz в Эстонии.
– Способен ли джаз собирать массовую аудиторию и тем самым обеспечивать собственное процветание?
Алексей Кузнецов по этому поводу замечает, что сейчас в джазе – огромное разнообразие стилей. Музыканты определенных направлений вполне могут развернуться даже на футбольном стадионе, что все чаще и происходит, когда устраиваются джаз-шоу с мега-звездами. Он и сам выступал, правда, на половине стадиона в Бомбее и с большим успехом. Хотя, конечно, зал традиционного джаза невелик. Да и в целом число любителей джаза в России незначительно, замечает Максим Шибин, примерно 2-3 процента.
Алексей Алексеевич убежден, что будущее у джаза есть. «Если отбросить слово «джаз», – говорит он, – я заменил бы его на музыкальное общение людей». Вот почему так важен эстонский фестиваль, который, не будучи масштабным, точно и целенаправленно обеспечивает такое общение. Алексей Кузнецов мечтает и о других возможностях развития джаза. Например, о театре гитарного искусства, где могли бы чередоваться спектакли, посвященные одному конкретному стилю, может быть даже одной музыкальной теме.
Вообще джаз для Алексея Алексеевича сродни шахматам, даже хоккею. То есть, правила известны, и остается разыгрывать невероятное множество комбинаций, каждая из которых расширяет пространство общения.
На концерте Алексея Кузнецова и Максима Шибина, который состоялся 9 ноября в Нарвской Арт-резиденции, присутствовал посол России в Эстонии Александр Михайлович Петров с супругой. Алексей Алексеевич просил через газету поблагодарить его за понимание значимости нынешнего фестиваля, объединившего самых разноплановых артистов.
Сергей ТРОХАЧЕВ
