Арнольд Пауль Сювалеп. “История Нарвы. Датский и ливонский периоды”. Начало здесь.
В июле 1424 года город Висбю сообщил Таллинну, что пираты в Финском заливе снова ограбили русских купцов, причем часть из них убили. Как выяснилось позднее, нападение на русские корабли произошло в море в 8 милях от Таллинна, куда они и направлялись. Купцы были захвачены в плен, а их товары отвезены на сушу и там поделены.
Уже в сентябре положение стало настолько критическим, что Ганза запретила вывоз соли из Ливонии. Новгород в ответ на это запретил немецким купцам выезд из своего города. Города Ливонии в свою очередь ответили запретом торговых поездок на Неву и в Новгород. Ганзейские города попытались совершенно изолировать Новгород, попросив Выборг присоединиться к блокаде.
Приграничная же торговля с русскими продолжалась непрерывно. Пунктом отправления товаров, по-видимому, был Данциг, корабли которого ходили на Неву и в Выборг несмотря на то, что он известил о своем присоединении к торговому запрету. Нарвский фогт со своей стороны также делал вид, что ему ничего неизвестно о запрете: указ о запрете на вывоз соли был когда-то действительно сделан, но с тех пор прошло больше четырех лет, поэтому пусть Таллинн позволит вывозить заказанную ранее соль. Даже Таллинн старался смотреть на торговый запрет сквозь пальцы. Таллиннский магистрат объяснил нарвскому фогту, что он известил у себя о запрете торговать с русскими и больше это дело его не касается. Каждый волен торговать на свой страх и риск.
Нo ганзейские города не хотели смотреть на проблему с этой точки зрения. Они подчеркнули, что торговый запрет объявлен по желанию самих же городов Ливонии, и поэтому надо следить за тем, чтобы торговля с русскими на Неве и в других местах была прекращена. Под давлением иностранных городов и Таллинн был вынужден искать какие-то меры для ограничения торговли. На съезде городов в Пярну в июне 1425 года послам Таллинна было поручено переговорить с остальными городами Ливонии, согласятся ли они с тем, что Таллинн введет полный запрет на вывоз товаров в Нарву и готов ли Тарту взять на себя обязательство прекратить торговлю с Нарвой, а также с Псковом.
Твердая поддержка магистра Ливонского ордена настолько окрылила Нарву, что она стала предъявлять свои требования Таллинну уже в ультимативной форме. Через Любек Нарва передала эти пожелания съезду ганзейских городов. Она заявила, что готова присоединиться в будущем ко всем торговым блокадам Ганзы.
Купцы, задержанные в Новгороде, содержались в очень тяжелых условиях. Только благодаря вмешательству епископа не все были заключены в тюрьму. Немцев, появлявшихся на улицах, заковывали в цепи. Условия содержания под стражей были настолько тяжелыми, что из 150 задержанных немцев 36 скончались. Одного немца русские приставы забили насмерть, другого 9 недель держали в доме палача и пытали так, что тот умер.
24 августа 1425 года Нарву посетил магистр Ордена Циссе фон Рутенберг. Он предоставил городу право взвешивать товары, провозимые через Нарву, чтобы на средства, получаемые от взвешивания, укреплять городские стены. Как указывалось в привилегии, город получил эти права даром в качестве подарка магистра. Кроме того, магистр предоставил городу право вершить суд на половине реки Нарвы. Эта привилегия имела для города двойное значение: она значительно увеличивала доходы города и давала возможность осуществлять контроль за тем, чтобы таллиннские купцы не торговали с русскими на реке без разрешения нарвского магистрата.
Переговоры с Новгородом, проходившие осенью 1425 года, не имели результатов. Ганзейские города с озабоченностью следили за тем, как купцы начали переселяться в Стокгольм, Турку, Выборг и другие города Швеции и Финляндии. Торговля солью в Нарве приобрела необычайно широкий размах. Магистр Ордена отказался присоединяться к торговому запрету даже тогда, когда к нему присоединились бы епископы и король Дании (соответственно и Швеции). Таллинн был вынужден искать силовые меры давления. У нарвского купца Годеке Вестфаля, например, было конфисковано 1500 шкур. Нарвский фогт решительно выступил в защиту Вестфаля, поскольку последний не входил в Ганзу, а относился только к нарвскому купечеству.
В ноябре события резко изменились. Новгород по настоянию своего епископа отпустил немецких купцов на свободу и разрешил торговлю с немцами. Любек со своей стороны решил также временно разрешить торговлю с русскими до тех пор, пока съезд городов Ганзы не примет на этот счет определенного решения.
Таким образом, теперь торговля, казалось бы, могла возобновиться. Но в дело вмешался магистр Ордена Циссе фон Рутенберг и отдал распоряжение о том, что русские купцы из России не имеют право ехать далее, чем до Нарвы. На запрос Таллинна магистр ответил, что русские ранее нанесли немалый ущерб нарвским купцам, и теперь проезд их в Таллинн не будет разрешен до тех пор, пока этот ущерб не возместят. Таким образом, Таллинн оказался отрезанным от русской торговли и мог продавать товары только через Нарву. Положение осложнялось и тем, что весной заканчивался мирный договор датского короля с Новгородом, и фогт Выборга во избежание возможных недоразумений, предостерег от посещения устья Невы. Нарвским фогтом в то время был выдающися человек, будущий магистр Ливонского ордена Генрих Шунгель. Он поддерживал тесную связь с Финляндией и по его заданию в 1426 году там побывал его слуга Эйльхард Лихте, будущий секретарь нарвского магистрата.
17 января 1426 года магистр Циссе фон Рутенберг выдал Нарве печать для клеймения воска и других товаров, провозимых через Нарву. На печати был изображен орденский крест. Воск был важнейшим товаром, привозимым из русских земель в обмен на соль. Воск Руси проверяли на качество, взвешивали и клеймили. За это город брал особый налог. Городская печать была для других городов гарантией качественности воска. До сих пор клеймение товаров на южном побережье Финского залива являлось исключительным правом Таллинна.
Твердая поддержка магистра Ливонского ордена настолько окрылила Нарву, что она стала предъявлять свои требования Таллинну уже в ультимативной форме. Через Любек Нарва передала эти пожелания съезду ганзейских городов. Она заявила, что готова присоединиться в будущем ко всем торговым блокадам Ганзы и смирится даже с тем, что её купцам будет закрыт доступ на новгородский торговый двор, но при условии, что ее купцам будет предоставленo право покупать весовую соль в таллиннской гавани прямо с кораблей и доставлять свои товары на новгородский рынок через торговых посредников, говоря другими словами, заключать торговые союзы с ганзейскими купцами. В случае торговой блокады у города должно быть право осуществлять приграничную торговлю продовольственными товарами. Кроме того, городу следовало предоставить право вершить суд над пойманными в Нарве нарушителями торгового запрета, а также право конфискации задержанных товаров в пользу города. Наконец, ганзейские города должны признать выданную магистром Ордена городу торговую печать, чтобы товары, клейменые в Нарве, в городах Ганзы не нужно было бы вновь проверять, взвешивать и облагать налогом.
Как мы видим, пожелания Нарвы были тщательно продуманы. Они были настолько масштабными, что на съезде городов Ганзы, состоявшемся 24 июля 1426 года в Любеке, они были расценены, как намерение Нарвы вступить в Ганзейский союз. Эти желания в Любеке все же не были удовлетворены, но было принято решение передать этот вопрос на рассмотрение городов Ливонии. В отношении Нарвы при каждом удобном случае продолжали прибегать к тактике давления.
В 1426 году произошел большой обмен земель в Алутагузе. Уже в XIII веке цистерцианскому монастырю Кяркна принадлежали в Алутагузе большие земли на территории нынешних церковных приходов Люганузе, Йыхви и Йизаку. Еще в 1411 году Орден договорился об обмене этих территорий и отдал монастырю взамен земли прихода Курси. 21 деревня в Алутагузе были переданы Ордену: Вирунурме, Вырну, Воорепере, Молдова, Кярилыпе, Куртнa, Эдивере, Сыырумяэ, Йизаку, Куру и т.д. Все эти деревни перешли в распоряжение нарвского фогта.
(Продолжение следует)
