Бывший президент Эстонии Тоомас Хендрик Ильвес cказал, выступая на радио в программе Hommik Anuga, что если во время экономического кризиса 2009-2010 годов возможные решения были относительно ясны, то надвигающийся кризис остается неизведанной территорией. Однако, помимо экономики, по его словам, первым делом нужно обеспечить, чтобы эстонский народ выжил, пишет rus.postimees.
Фото: Delfi
«Нет смысла заниматься экономикой, когда ты мертв. Старшее поколение прекрасно понимало после Второй мировой войны, что главное, что ты выжил. Все остальное можно восстановить. Но если ты потеряешь жизнь, тут уже ничего не поделаешь”, – сказал Ильвес. Он очень надеется, что в настоящее время Эстония сосредоточится прежде всего на здоровье народа.
Говоря о грядущем экономическом кризисе, он признал, что если в 2009-2010 годах, разрешение ситуации было политическим решением, в котором разные страны действовали по-разному, но возможные решения были относительно ясными, тогда сейчас впереди неизвестность, и мы даже не знаем, мутирует ли этот коронавирус.
«Если он мутирует, как быстро? Станет ли это постоянной болезнью, которая, как и грипп, возвращается каждый год и мутирует в той или иной форме? Решение для нас было в том, чтобы каждый годделать прививку от коронавируса. Или это как корь – раз переболел, и у тебя вечный иммунитет? Мы этого не знаем”.
Ильвес сказал, что в этом уравнении слишком много неизвестных, чтобы что-то предсказать.
Ильвес отметил, что, хотя эстонцы сами этому не придают значения, цифровое государство означает, что многие аспекты жизни не стоят на месте и на самом деле не нужно никуда идти: многие дела с государством можно вести в цифровом виде.
«Если бы мне было необходимо сейчас продлить водительские права здесь, в Калифорнии, мне пришлось бы стоять в очереди три или четыре часа. В буквальном смысле, в очереди между людьми. В Эстонии этого делать не нужно», – пояснил он.
Ильвес добавил, что действия, которые эстонцы привыкли делать в цифровой форме и которые заставляют людей удивляться в других странах – это то, что дает эстонцам преимущество в адаптации к текущей ситуации.
