Арнольд Пауль Сювалеп. “История Нарвы. Датский и ливонский периоды”. Начало здесь.
Верховный суд в городе осуществлялся магистратом в его полном составе, фохтейский суд вершил городской судебный фогт, который издавна входил в состав магистрата. Еще в начале XV века Эверд Кальхерзе являлся одновременно и членом магистрата, и городским фогтом.
Согласно упомянутому перечню, все уголовные преступления относились к компетенции суда магистрата, и представитель фогта Ордена, каковым во второй половине XV века являлся комтур замка, не должен был присутствовать на заседаниях суда. Если суд выносил смертный приговор, для исполнения которого «подсудимого необходимо было вывезти из города» (виселица и другие средства умерщвления находились за пределами городской стены), об этом следовало ставить в известность комтура замка за день до этого. В этом случае оба городских судебных фогта вместе с комтуром замка отправлялись в фохтейский суд и давали указание привезти подсудимого. Палач объявлял там решение суда, и комтуру нечего было к этому добавить.
Несколько непривычен для нас факт, что при определении методов пыток судом учитывались пожелания обвиняемого.
О том, что смертные приговоры выносились в очень быстром порядке, даже не спрашивая мнения орденских властей. Так, в 1497 году фогт Ордена выразил удивление по поводу поспешности, с которой магистрат вынес смертный приговор одному русскому купцу, обвиненному в краже.
За совершенное криминальное преступление наказание можно было заменить денежным штрафом, это решение и вынес магистрат без комтура замка, однако сумма штрафов и конфискованный товар делились поровну между городом и замком.
Разногласия вызывались мнением магистрата, согласно которому за преступления, совершенные в городе слугами Ордена, должен был судить городской магистрат, и комтур замка не имел права вмешиваться в принятие решения. Орденские власти, однако, не признавали права магистрата вершить суд над своими подчиненными и зачастую силой освобождали своих задержанных слуг.
Несколько непривычен для нас факт, что при определении методов пыток судом учитывались пожелания обвиняемого. При пытках должен был присутствовать комтур замка.
Если обвиняемый, несмотря на пытки, не признавал своей вины, и власти были вынуждены отпустить его на свободу, с обвиняемого брали клятву (Urfehde), что он не будет ничего предпринимать с целью отмщения судьям, пытавшим его.
В случае претензий жалобщики обращались в магистрат, который зачастую передавал дело в фохтейский суд. На заседание суда приглашали и комтура замка. В заседаниях суда в таком случае принимали участие два наиболее богатых гражданина города. Граждане выносили решение после того, как были выслушаны обе стороны. Если приговор не удовлетворял одну из сторон, она имела право обжаловать дело в магистрате, но для этого было необходимо уплатить 1 шиллинг. Для подачи кассационной жалобы существовали определенные сроки, по истечении которых решение вступало в силу.
Конфискация товаров или имущества также должна была происходить в присутствии комтура замка.
Магистрат довольно часто отказывался платить замку часть суммы штрафов за нарушения постановлений городского магистрата, утверждая, что подобные нарушения – внутреннее дело города.
Большие недоразумения и частые конфликты возникали по поводу суда над иностранными купцами, нарушившими местные законы. Конфликты тут были частыми. В начале XV века, например, Нарва потребовала, чтобы Бернд Гальтерен из Таллинна предстал перед нарвским судом за драку, которую он учинил во время своего пребывания в Нарве. Магистрат пообещал Гальтерену выдать охранную грамоту о том, что он может покинуть город, как только дело будет рассмотрено. Однако граждане Таллинна не желали признавать решения суда Нарвы; когда нарвский магистрат оштрафовал их по решению суда, тогда они уехали в Таллинн и объявили, что их в Нарве «ограбили». В подобных случаях таллиннский магистрат настойчиво выступал в защиту интересов своих граждан. В 1426 году одним из требований Нарвы являлось то, чтобы городу было предоставлено право вершить суд над всеми иностранцами, которые нарушали местные законы в пределах Нарвы.
Свои доводы стороны подтверждали свидетельскими показаниями и клятвой. При этом показания свидетелей противоположной стороны часто пытались подставить под сомнение или опровергнуть их. Так, в ходе одного из процессов было заявлено, что некто Михаэль Конрадт не может выступать в качестве свидетеля, т.к. он убил человека и на основании Любекского права не может быть свидетелем. Женщины могли выступать свидетелями в суде лишь в тех случаях, которые затрагивали вопросы женской чести. Свидетель не имел права отказаться от дачи показаний, когда его пригласили. При произнесении клятвы поднимали два пальца.
При рассмотрении гражданских вопросов стороны должны были представить суду письменные объяснения. При обжаловании приговора в таллиннском суде эти объяснения («cedulid») обеих сторон вкладывались в конверт, который запечатывался и отправлялся с сопроводительной запиской нарвского магистрата в Таллинн.
Поскольку при дележе суммы штрафов между городом и замком постоянно возникали недоразумения, 13 апреля 1508 года стороны договорились, что комтур замка не будет более принимать участия в заседаниях городского суда и город не обязан будет передавать ему половину штрафных денег. Однако при этом город обязался выплачивать замку ежегодную сумму в 12 рижских марок и 1 фунт перца. Начиная с конца XV века, у города было 2 судебных фогта.
В конце ливонского периода в суде часто выступали адвокаты, которые и составляли все необходимые объяснительные записки суду. В ходе наиболее значительных процессов в нарвском суде вели дела даже юристы из-за границы. В этот период нарвский суд пользовался хорошей репутацией, и однажды даже Таллинн своим решением это подтвердил.
В случае нарушения запретов на торговлю или иных подобных постановлений, магистрат прибегал к мерам административного воздействия, выражавшимся в конфискации товаров или наложении денежного штрафа. В случае обжалования приговора верховной инстанцией являлся съезд городов Ливонии.
Вопросы суда над русскими регулировались условиями мирного договора. Уголовные правонарушения русских рассматривались в обычном суде, как это видно, например, из процесса 1497 года. Торговые споры разрешались в суде магистрата Нарвы. Если русские были неудовлетворены решением суда, спор рассматривался на основе международного права, т.е. его разрешали на очередном русско-ливонском съезде на реке Нарве.
Среди различных видов преступлений на первом месте в округе Нарвы была кража лошадей, т.к. их легко было переправить через границу. Лошадей крали и далеко за пределами города. В 1439 году в Таллинне повесили трех человек, которые украли лошадей, и чье постоянное местожительство было под Нарвой. Часто были и кражи товаров при их транспортировке и перепогрузке. Особенно плохую известность в этом отношении имели финны и карелы.
(Продолжение следует)
