Известный в Эстонии 48-летний предприниматель Роман Бойко, владелец арт-клуба “Ро-Ро”, где регулярно проводятся интересные неформальные музыкальные вечера и сложился устойчивый круг общения творческих людей, не случайно претендует на участие в городском самоуправлении.
-Почему возникло такое решение?
— Раньше я не замечал какого-то влияния со стороны города. Конечно, сотрудничал с местными властями, взяв в аренду это здание “Ро-Ро”. Первый опыт такого сотрудничества был с директором Клуба юных моряков Юрием Зориным, собственно, чиновником. На тот момент у меня уже состоялся успешный проект “Модерн”, но Зорин в дополнение предложил освоить пространство на берегу реки. Мне понравилась эта идея еще и потому, что в “Модерне” тогда разрешалось курить, а сам я некурящий и всегда мечтал открыть заведение, где было бы много свежего воздуха. Очень скоро осознал — это то, что надо. Такая свобода и дает людям творческий потенциал. Именно в тот момент я уловил позитивные изменения, которых так долго ждал после отсоединения Эстония.
И до этого были различные истории. Когда делали первое уличное кафе, я наудачу пришел к главному архитектору, перед входом на коленке нарисовал, как все будет выглядеть: столики, зонтики… Пришел и увидел очень грустного чиновника, эстонца, который спросил, чего мы, собственно, хотим. Узнав про кафе, он попросил хоть какое-нибудь описание. И я дал ему рисунок, набросанный буквально за пять минут до встречи. Он посмотрел, сразу оживился, моментально поставил печать, и мы с этой бумажкой два года работали, а он только продлевал разрешение.
Но затем главного архитектора, переведенного в другое место, сменил исполняющий обязанности из местных, и мы услышали совершенно другие слова. О том, что не так все просто, мол, надо для начала вложить кучу денег и лишь потом толковать о возможной аренде. То есть я увидел человека чужого, непрофессионала, находящегося не на своем месте. А ведь мы работали, надеялись, и нам все в одночасье срезали. Пришлось переехать. Я понял, что творится какой-то бред. Трудно объяснить состояние, когда ты уже испытал положительные эмоции, а затем встречаешь человека, который просто отсылает тебя вон.
-И как давно это происходило?
— Примерно, в 1996–1998 годах, и это были первые уличные кафе. Появилась возможность устраивать концерты, начали приезжать музыканты, стало очень интересно.
И вот следующий опыт — Юрий Зорин. Человек хотел, чтобы там, где он заведует, было не стыдно смотреть в глаза людям, которые приходят в гости. И мы выкладывались на полную катушку, чтобы сделать это место посещаемым, чтобы можно было поплавать на яхтах, погулять, поесть, просто отдохнуть. В 2004 году мы подписали договор, но, к сожалению, через полгода Зорин скончался. И вновь та же история: его место заняли люди с совершенно иной позицией, и с ними у нас сразу начались какие-то необъяснимые конфликты.
-Фактически тогда и стартовал клуб “Ро-Ро”?
— Да, и мы все делали сами, поскольку здесь ничего не было. То есть, мы охватили эту территорию, зная, какая конфигурация будет наиболее оптимальной для досуга. Мы четко обозначили позицию: в нашем заведении обязательно должно присутствовать творческое начало. На тот момент у меня было много друзей, и с их помощью проект осуществился. Люди делали инсталляции, приносили свои картины, изделия, предлагали идеи. Так продолжается и сейчас.
-В ходе политических дебатов 19 сентября представители всех партий обсуждали будущее нарвской молодежи. Предлагалось строительство новых центров досуга, спортивных площадок и т.д. Как, по-вашему, а не лучше ли активнее использовать имеющиеся возможности?
— В Нарве уже есть механизмы. Менять их очень сложно, да и нет смысла. А вот совершенствовать — другое дело, но при условии содействия со стороны властей.
Вспоминаю случай с моим приятелем, который мечтал открыть свое заведение. И действительно открыл: сначала в одном, потом в другом, наконец, в третьем месте. Работал с полной отдачей, и получилось настоящее явление, однако город никак не помог его сохранить. У парня начались трения с известным департаментом, так как заведение называлось “Back in USSR” (известная песня “Битлз”), и были там разные атрибуты советского времени. Все в шутку, никакого пафоса. Но власти допекали. Когда же владелец обратился к чиновникам за разрешением покрасить колонны у входа, размалеванные малопристойными картинками и надписями, ему ответили, что заявку рассмотрят через… полгода! К тому моменту он уже оттуда съехал, а мог бы совершенствовать свое дело.
Вот и “Ро-Ро” неоднократно подвергался необоснованным нападкам. Пришлось даже выступить по телевидению, а то ведь поговаривали чуть ли не о новом конкурсе. Как будто именно чиновники открыли наш клуб и теперь пускают сюда желающих поработать. К счастью, оказались в этой среде и другие люди, которые поняли всю абсурдность ситуации.
-В итоге вы решили участвовать?
— Да, решил. Я понял, как бывает, когда встречаешься с положительными людьми среди чиновников. Понял, как мы сможем круто жить, если в управленческих структурах есть настоящие специалисты, идущие навстречу. И захотелось повлиять на эту ситуацию непосредственно изнутри. Понимаю, будет нелегко, но отступать поздно. Осознаю свою позицию, вижу, какие конкретно ценности отстаиваю, знаю, что приду туда, где мой опыт уже известен.
-Почему вы идете на выборы от центристов?
— Для меня это некая середина. Считаю, что центристское направление наиболее оптимально: есть возможность как-то балансировать. Плюс — центристы работают и учатся на своих ошибках. Это реально рабочая партия. Но я хочу им доказать, что работать можно совсем по-другому и считаю, что могу оказаться полезным, так как у меня накопился уникальный опыт по созданию жизнеспособных проектов. У нас в “Ро-Ро” регулярно появляются творческие люди — музыканты, художники, актеры. И я обязан подтвердить свою преданность нашему общему делу. Я вполне самодостаточен, но хочу, чтобы другие люди на себе ощутили ту же заботу, которую и я в свое время почувствовал при общении с дружественно настроенными чиновниками.
-Какими способами вы привлекли бы нарвскую молодежь назад, домой, после обучения заграницей?
— Думаю, сразу не получится. Одними концертами, эффектными показными празднествами цели не достичь. Нужно время. И следует в принципе изменить отношение к начинающим предпринимателям, то есть дать им максимальную свободу для реализации себя в любимом деле. Чиновник же должен способствовать тому, чтобы на свет появился продукт, оформившийся в свободной голове и сделанный свободными руками. В противном случае у города никогда не будет своего лица, своих художников, скульпторов, музыкантов. Останутся мелькать лишь гастролеры.
К нам в клуб приходит достаточно продвинутая молодежь, которая через какое-то время разъезжается. Некоторые сейчас уже на ETV+ или где-то на радио, или работают за рубежом. Их много, и это мощный резерв, но пока он раскидан по всему миру.
У меня дети растут — сын 11 лет и дочка 17 лет. Она точно знает, что поедет учиться куда-нибудь за рубеж, в Великобританию или Америку. Так вот, не хотелось бы видеться со своими детьми, предположим, раз в три–пять лет. Надо, чтобы у всех нас были полноценные семьи здесь.
-Помогают ли в вашем деле разнообразные фонды?
— Был такой опыт, который окончился ничем. Я понял одно: или работать самостоятельно, или контактировать с фондами, но тогда на выходе получится совсем другой продукт. К тому же работа с фондами отнимает слишком много времени. Целые факультеты изучают вопрос, как правильно запрашивать деньги у фондов, но почему-то мало кто задается проблемой освоения этих средств: на деле получается размах на рубль, удар на копейку. Я все эти тонкости познал на практике, что потребовало колоссальных затрат сил и энергии, да и сейчас требует.
-Как вы намерены совмещать свои проекты и новую работу в случае избрания?
— Постепенно, никаких революций. Буду системно вникать в суть вопросов. Начинающие предприниматели и творческие люди всегда смогут ко мне обратиться, и я сумею помочь им уже не в частном порядке, как сейчас, но в качестве представителя официальных структур. Уверен, что буду содействовать становлению культурных традиций, которые в Нарве пока отсутствуют. А для этого нам следует научиться ценить, прежде всего, своих людей, которые ярко проявили себя на каком-либо поприще.
