Об этой истории «Нарвская газета» писала в декабре прошлого года: двое несовершеннолетних детей, после развода родителей проживавших вместе с отцом, длительное время находились в состоянии стресса. Отец применял к детям физическое и психическое насилие, препятствовал их встречам с мамой.
Мать детей Марина (имена всех участников этой истории изменены в интересах детей, настоящие имена и фамилии редакции известны) впервые обратилась в редакцию «НГ» в марте прошлого года. Ее бывший супруг, рассказала она, уважаемый человек, в прошлом сотрудник полиции, дома позволял себе оскорблять и даже бить жену. Поэтому после 15 лет брака Марина решила уйти от мужа, но двое старших детей в тот момент захотели остаться с отцом. Однако их успеваемость и состояние здоровья за два года жизни с отцом ухудшились, а встречи с матерью, несмотря на установленный судом порядок общения, были редкими, и мама подозревала (и впоследствии это подтвердилось), что отец оказывает влияние на детей и препятствует общению с ними.
Наконец, в ноябре прошлого года дети сами рассказали матери, что папа употребляет алкоголь, кричит на них и даже поднимает руку на старшего. Причина его недовольства – плохая успеваемость детей, однако он не помогает им с уроками, даже если они его об этом просят. Он также следит за тем, как дети общаются с матерью, и диктует, что они должны ей говорить по телефону или писать в СМС-сообщениях. Дети рассказали, что не общались с матерью из страха перед отцом, в чем они никому не решались признаться. Однако такая жизнь стала для детей невыносима, и они решили обо всем рассказать матери, а также признались, что больше не в силах продолжать жить с отцом. После чего Марина забрала детей к себе. Адвокат, назначенный детям в порядке государственной помощи, пришел к выводу, что дети говорят правду. Суд, состоявшийся в середине декабря прошлого года, принял решение передать Марине права опеки над детьми.
В ходе судебного слушания выяснилось, что папа не только применял к детям физическое и психологическое насилие, но и установил камеры для наблюдения за комнатой своих сыновей, что противоречит закону и подтверждает слова детей о том, что отец контролировал их и манипулировал их поведением в своих целях. Пояснения, что камеры были установлены для контроля обучения детей, суд не принял.
Бороться с насилием можно
Суд не удовлетворил ходатайство Марины продлить действие запрета на приближение отца к детям, сочтя, что, поскольку дети, несмотря ни на что, привязаны к отцу, общение между ними нельзя прерывать. Суд определил, что как минимум раз в неделю отец может звонить детям по телефону или же общаться по интернету. Однако суд обязал отца пройти курсы управления гневом и представить соответствующее свидетельство местному самоуправлению.
Напомним, что предать эту историю гласности мы решили именно потому, что, с точки зрения специалистов, она является довольно типичной: семейные насильники – зачастую вовсе не маргиналы или социопаты, а вполне уважаемые, ценимые обществом люди. Именно поэтому им легко запугать своих жертв, и те годами терпят насилие, не решаясь заявить о нем – боятся, что им никто не поверит. Типичная черта таких насильников – снятие с себя ответственности за собственные поступки. Виноваты всегда другие – жена, которая раздражает своими замечаниями, дети, которые плохо учатся, и т.д. В данном случае жертва решилась противостоять насилию и успешно справилась с этой задачей.
Казалось бы, счастливый конец? Не совсем: в начале февраля, вскоре после вступления в силу судебного решения о передаче матери прав опеки, Марина неожиданно получила извещение о том, что бывший супруг возбудил против нее и всех троих общих детей новый судебный иск, в котором оспаривает собственное отцовство. Поскольку и этот поворот событий может быть интересен для других женщин, столкнувшихся с аналогичной ситуацией, мы решили рассказать об этой ситуации более подробно.
Как дети стали ответчиками
Вируский уездный суд принял в производство иск отца детей, в котором говорится, что сомнения в отцовстве возникли после того, как старшие дети стали жить с матерью, а в суде оказались иски о взыскании с отца алиментов на всех трех детей. До этого, отмечает Марина, алименты на содержание двух детей бывшему мужу Владимиру исправно платила она.
В иске Владимир поясняет, что после того, как дети решили жить с матерью, он провел много времени, изучая и сравнивая семейные фотографии, и пришел к выводу, что ни один ребенок на него не похож – ни физически, ни эмоционально. У одного из детей имеется врожденное заболевание, которого не было ни в семье Владимира, ни в семье его жены, и слишком густо растут волосы – у самого Владимира волосы не такие. После возникновения сомнений Владимир написал бывшей супруге письмо с просьбой согласиться на проведение ДНК-теста, но она на него не ответила. Что, как сказано в иске, только усилило сомнения Владимира.
Марина рассказала нашему изданию, что на письмо не ответила, поскольку вся почта от Владимира была ею заблокирована, и бывший супруг об этом знал. Она пояснила, что в принципе ничего не имеет против ДНК-теста, который, разумеется, покажет, что Владимир является биологическим отцом детей. Но с какой целью вообще был подан иск? Ее беспокоило, не может ли судебное разбирательство по этому делу затянуть решение о взыскании алиментов.
Ответ мы нашли на сайте Эстонского Союза защиты детей: алименты на содержание ребенка родитель обязан выплачивать вплоть до того момента, когда его отцовство будет признано недействительным.
Наша справка
Обязательство содержания и оспаривание/установление отцовства
Если лицо во время рассмотрения иска об алиментах было внесено в качестве родителя ребенка в акт о рождении ребенка, то оно в качестве родителя ребенка обязано обеспечить ребенку содержание. Признание отцовства может быть неправильным, но это не влияло и не влияет на действительность установления происхождения в производстве по иску об алиментах. Если решением суда будет установлено, что ребенок не происходит от признавшего отцовство родителя, то это решение будет иметь обратную силу до рождения ребенка. В то же время, нельзя отменить фактическую реализацию прав родителя, как нельзя и изменить задним числом запись в акте о рождении ребенка. И все же, при вступлении такого судебного решения в силу лицо, в отношении которого запись о родительстве признана неверной, не обязано выплачивать ребенку алименты.
Лицо, внесенное в акт о рождении ребенка в качестве родителя, должно обеспечить ребенку содержание и в течение времени, когда идет рассмотрение его иска о признании записи о родительстве недействительной. Следовательно, второй родитель может потребовать алименты на ребенка через суд и за то время, в течение которого рассматривается иск о признании записи о родительстве недействительной. В случае признания записи о родительстве недействительной, хоть и заканчивается обязательство ответчика по выплате алиментов на ребенка, но он не имеет права требовать возврата выплаченных алиментов.
Вместе с иском о признании записи о родительстве недействительной лицо, в отношении которого сделана, как утверждается, неверная запись в акте о рождении ребенка, может ходатайствовать о том, чтобы этим же судебным решением было прекращено производство о принудительном исполнении взыскания с него алиментов начиная с момента вступления в силу судебного решения.
Однако и по поводу самого иска об оспаривании отцовства у Марины также возникли вопросы. Во-первых, как сообщить о необходимости проведения этих тестов детям, чтобы не травмировать их? Во-вторых, согласно закону, оспаривать отцовство можно только в течение года после возникновения сомнений. В данном случае речь идет о трех детях, с которыми человек, отказывающийся сейчас от отцовства, общался каждый день в течение многих лет. В самом ли деле может быть существенной причина, что после 10-15 лет отцовства человек решает, что дети на него не похожи? При этом сомнения в отцовстве возникают именно в тот момент, когда суд выносит решение об алиментах? Эти и другие вопросы мы направили в отдел по правам детей и молодежи при канцлере права, но к моменту выхода статьи ответа не получили.
Ирина Токарева
